Что значит «нести свой крест» и обязательно ли страдать?


Любой православный человек назовет свои или чужие испытания крестом, без запинки скажет, что Господь никому не дает крест выше его сил. Но многие не выдерживают испытаний, и даже у верующих это часто вызывает чувство протеста. Почему это происходит? Что такое жизненный крест, обязательно ли он связан со страданиями? На эти вопросы «Нескучному саду» отвечает настоятель храма Иоанна Предтечи села Ивановское Ногинского района Московской области протоиерей Игорь ГАГАРИН.


До радости надо дорасти

— Отец Игорь, если у каждого, как учит Церковь, свой крест, значит ли это, что христианин обязательно должен страдать?


— Об этом Сам Господь говорит: «И, подозвав народ с учениками Своими, сказал: ибо кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее» (Мк. 8: 34-35). А вспомните, чем был крест в то время. Символом позора — на кресте распинали бунтовщиков, беглых рабов и разбойников. Римских граждан не распинали (поэтому и апостола Павла не распяли, а Петра распяли), смерть на кресте считалась самой унизительной. То, что Господь пошел на это унижение, говорит о величии Божией любви к нам. Тогда даже апостолы не могли понять этот высший смысл креста, он открылся людям только после Воскресения. Но гонения на Христа начались до Голгофы, когда Его изгоняли из городов. И говоря о кресте, Он призывает быть верными Ему, идти за Ним даже в страданиях.

Это не значит, что к страданиям надо стремиться. Опять же Господь Сам подает нам пример правильного отношения к ним: «И, отойдя немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 26: 39). И мы по Его примеру за каждой Литургией молимся: «О избавитися нам от всякия скорби, гнева и нужды…» Но при этом в молитве Оптинских старцев, которую многие из нас включают в утреннее правило, мы читаем: «Какие бы я ни получал известия в течение дня, научи меня принять их со спокойной душою и твердым убеждением, что на все Твоя святая воля». Думаю, смысл этих слов и в том, что мы просим Господа дать нам силы принять свою скорбь как крест. Принять с верой и смирением и достойно понести.


 — Всегда ли крест — скорбь? Разве супруги друг для друга не крест? Или дети для родителей? При этом у кого-то семейная жизнь складывается счастливо, дети радуют.

— Думаю, когда в семье все хорошо, ни муж про жену, ни жена про мужа не скажет, что это его или ее крест. Такие сравнения приходят в голову, когда во взаимоотношениях возникают проблемы. Понимание, что эти испытания попущены Богом, поможет достойно нести их, с Божией помощью наладить отношения, сохранить семью (заметьте, неверующие люди в большинстве таких случаев разводятся). Тяжелая болезнь одного из супругов для другого тоже, конечно, крест. Но я считаю, что и тогда ни в коем случае не надо говорить в лицо: «Ты мой крест». Никого эти слова не вдохновят.


Я слышал разные объяснения понятия «жизненный крест». Одно из них такое: крест — некоторый Божий замысел о конкретном человеке, который может очень сильно отличаться от его собственного замысла о себе, его жизненных планов. Если человек покорится Божьему замыслу и пойдет путем, который уготовал для него Господь, он понесет свой крест. Не могу сказать, что такое объяснение креста неверно. Но я понимаю крест именно как горькую составляющую нашей жизни, которую принимаю с благодарностью, понимая, что эта горечь в конечном счете обращается в сладость. Не на смену горечи придет сладость, но она уже присутствует в горечи. Чем глубже вера, тем лучше человек это понимает. Выражение «нести свой крест» стало крылатым, его часто употребляют и неверующие люди. Умом и они понимают смысл креста. Но понять сердцем и принять его можно только во Христе. У священноисповедника Луки (Войно-Ясенецкого) есть удивительные слова: «Я полюбил страдание». Это, на мой взгляд, уже высочайший духовный уровень, когда страдание перестает быть чем-то удручающим, а приносит, наоборот, радость во Христе.


— Но есть люди, прожившие долгую жизнь без серьезных страданий.


— Слава Богу! Но все же мы видим только внешнюю сторону их жизни, не знаем, что в душе происходило. Я убежден, что скорби в жизни каждого человека неизбежны — так устроен наш мир. Об этом Господь говорит: «В мире будете иметь скорбь» (Ин. 16: 33). И апостол Павел учил, что «многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14: 22). Земная жизнь — подготовка к жизни вечной. Невозможно сформироваться для вечности без опыта скорби и страданий. Но надо выстраивать отношения с Богом в семье, на работе, с соседями, меняя свое сердце, отношение к ближнему. Многие же неофиты надеются приблизиться к Богу через внешние перемены. Отец Иоанн (Крестьянкин) называл это поиском самодельного креста. И искусственное стремление к страданиям — тоже самодельный крест. Страдания сами нас найдут. Преподобный Парфений Киевский, аскет и молитвенник (кстати, очень жизнерадостный человек), переживал, что в его жизни нет страданий. И однажды даже спросил митрополита Филарета (Дроздова), спасется ли он. Ведь никто не преследует, не гонит его, напротив, все любят! Святитель ответил: какие еще скорби и гонения нужны тебе, когда ты сам так себя гонишь и утесняешь.


А зачем искать крест как произвольные страдания? Ведь если человек просто решит жить по совести и ни при каких обстоятельствах от ее требований не уклоняться, у него в нашем мире уже столько проблем возникнет, что никаких дополнительных крестов не потребуется. Вообще, жить по Евангелию и избежать при этом трудностей и скорбей едва ли возможно.


Любой отказ ради Христа от чего-то такого, от чего предпочел бы не отказываться, это тоже — крест. И в то же время — радость. Вот Великий пост… Неверующим он представляется мучением, они во время поста искренне сочувствуют нам: «Бедные, как вы себя мучаете!» А мы знаем, какой радостью оборачивается для души это некоторое ущемление тела.


Но и до понимания радости поста надо дорасти. Человеку ведь свойственно бросаться в крайности. Например, у одной моей прихожанки заболел ребенок, и она просила благословения целую неделю вкушать только хлеб и воду. Желание благое, но я спросил ее, всегда ли она соблюдает среду и пятницу. «Нет, ну что вы!» — ответила она. Я и предложил ей начать с того, чтобы всегда, а не только на время болезни ребенка, соблюдать среду и пятницу. А такими неразумными рывками себя можно и до истощения довести, и до нервного срыва. Не нужно сразу подражать древним подвижникам, начните с малого. И это тоже будет крестом.


 «Тебе легко рассуждать!»  

 — Говорят, что Господь не посылает испытаний выше человеческих сил. Почему же тогда некоторые люди не выдерживают своего креста, отчаиваются, ропщут, даже кончают жизнь самоубийством?


— Очень сложный вопрос. Мне часто приходится исповедовать и причащать болящих. Страдания их, действительно, кажутся порой невыносимыми. Если я начну говорить о смысле и ценности креста, такой человек скорее всего подумает про себя: «Тебе легко рассуждать, ты-то не страдаешь. Сейчас причастишь меня и побежишь дальше по своим делам — здоровый и молодой. А мне тут еще неизвестно сколько мучиться». И ведь будет прав! Рассуждать о страданиях может только тот, кто сам в данный момент страдает, только его слово может убедить. То есть по сути ответить на ваш вопрос может только Сам Христос. И когда я прихожу к больному человеку, то стараюсь помочь ему встретиться с Христом. Не говорю от имени Христа, что надо претерпеть, а стараюсь, чтобы он лично встретил Христа, услышал Его. Только человеческими силами тут не поможешь, гораздо больше надежды на Божию благодать, которую мы получаем в Таинствах. А если перед причастием прочитать тяжелобольному назидательную проповедь с прозрачным намеком на его маловерие, велика вероятность, что причастится он отнюдь не с сокрушенным и смиренным сердцем. По моей вине! Не нравоучение нужно страдающему, а утешение, сочувствие. Тогда есть надежда, что таинство он примет с верой, и благодать Божия коснется его сердца, он сам почувствует, что крест, данный ему Господом, не превышает его сил. Мой же долг перед причастием выслушать его исповедь и, как бы он ни роптал, с любовью сказать ему: «Я понимаю, как тебе тяжело, но постарайся, если веришь мне, лично встретиться с Христом».


— Вы считаете, священник никогда не должен говорить человеку, что его страдания — это его крест?


— Я это иногда говорю людям, но ни в коем случае не категорично. Например, болеет человек, я предлагаю ему молиться об исцелении и сам обещаю помолиться (и молюсь), но иногда добавляю: «Мы не знаем, но, возможно, это ваш крест, тогда придется смириться и нести его». Не каждому можно это сказать, кого-то и такие осторожные слова травмируют, а наша задача — поддержать человека морально, помочь ему не отчаяться. Того, кто укреплен в православной вере, может поддержать напоминание о том, что воля Божия о нас часто не совпадает с нашими желаниями. Но не надо понимать крест как что-то постоянное, неизменное. Бог есть Любовь, Он вовсе не хочет, чтобы мы мучились, а попускает страдания в надежде, что они помогут нам переосмыслить свою жизнь, измениться, выйти на другой духовный уровень. Я бы сравнил крест с хирургической операцией. Хирург делает пациенту больно, чтобы вернуть ему здоровье, насколько это возможно. Крест — тоже операция, но на душе. Больной душе! Если человек перенес ее правильно, под влиянием болезни произошла переоценка ценностей, возможно, он больше не нуждается в этом кресте, и Господь от него избавляет. Приходят другие кресты, например, болезнь близких. Значит, сегодня для духовного роста человек должен научиться состраданию, жертвенной любви к ближнему. В этом смысл креста — в нашем духовном возрастании.

Многим людям страдания помогли прийти к Богу в зрелом возрасте. А кто-то, наоборот, из-за этого еще больше озлобился. Мне кажется, что страдания высвечивают суть человека. Бог любит всех, стучится в каждое сердце, но уважает свободу выбора.


Кто виноват  

 — А как понять, попущены страдания Богом или ты сам виноват в них?


— Они в любом случае попущены Богом, но это не отнимает элемента нашей вины. Несколько лет назад я причащал мужчину, умиравшего от цирроза печени. Ему еще не было пятидесяти, до болезни он много пил. В таких случаях причина болезни очевидна. И он признал, что сам виноват, сам довел себя до смертельной болезни, покаялся, причастился и вскоре мирно отошел ко Господу. А не будь у него цирроза, возможно, прожил бы еще несколько лет, но продолжал пить и закончил бы свою жизнь где-нибудь под забором, без покаяния. Безусловно, он сам довел себя до болезни, но болезнь эта стала для него благом.


Это, конечно, исключительный пример. Но в любом случае болезнь, скорбь — повод для осмысления своей жизни, анализа, поиска ошибок и, главное, для покаяния. Об этом прекрасно говорит апостол Иаков: «С великою радостью принимайте, братья мои, когда впадаете в различные искушения, зная, что испытание вашей веры производит терпение; терпение же должно иметь совершенное действие, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без всякого недостатка» (Иак. 1: 2-4). И в этой же главе он указывает причину наших скорбей: «В искушении никто не говори: Бог меня искушает, потому что Бог не искушается злом, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственной похотью; похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть» (Иак. 1: 13-15).


Но речь, конечно, идет о греховности падшей человеческой природы. Утверждение, что любая болезнь послана человеку за его конкретные грехи, мне кажется примитивным. А ведь и в некоторых современных православных книжках такое можно прочитать. Интересно, как авторы объяснят болезни преподобных Амвросия Оптинского, Серафима Саровского, многих других святых? Один батюшка остроумно заметил, что если бы все праведники были здоровыми и крепкими, а грешники — хилыми и больными, то любой человек в здравом уме без раздумий присоединился бы к верующим. А в жизни, как мы знаем, часто бывает совсем не так.


 — Борьба с трудностями, сопротивление обстоятельствам — это не отказ от жизненного креста? Например, Церковь всегда благословляла обращаться к врачам. Но известны случаи, когда праведные люди отказывались от необходимой операции, целиком полагаясь на волю Божию.


— Да, некоторые святые отказывались от помощи врачей. Честно скажу, мне это самому непонятно. Наверное, им были какие-то откровения от Бога. И даже у святых такие случаи единичны — большинство, заболев, лечились. Тем более недопустимо отказываться от лечения мирянам, семейным людям. Это не смирение, а безответственность перед близкими, самодельный крест. И я бы даже сказал, что медленное самоубийство. Как и вообще пренебрежительное отношение к своему здоровью, которое тоже Божий дар.

Если отец семейства, потеряв работу, не ищет новую, а «смиряется», он тоже придумывает себе самодельный крест. Смирение, принятие креста — отнюдь не бездействие, но правильное отношение к испытаниям, скорбям. Например, у одной знакомой бабушки несколько лет назад дочь заболела раком. Она молилась о ее исцелении, не жалела денег на лечение, ухаживала за ней, поддерживала морально, но по ее настроению я чувствовал, что она полностью полагается на волю Божию. И когда дочь умерла, она, конечно, переживала, но у нее не было и тени ропота на Бога. Вот так и нужно относиться к скорбям. По возможности сопротивляться, молить Господа об избавлении, но, как бы ни сложились обстоятельства, принять их с верой в мудрость Божьего Промысла.


 — Миссионеры обычно говорят о радости, а священники в проповедях — о страдании. Некоторых новоначальных это разочаровывает. Мол, как же так, обещали радость, а теперь призываете страдать?


— Большинство в Церковь приводят скорби. На исповеди примерно три четверти людей делится со мной чем-то очень тяжелым и страшным из своей жизни. И я обязан отзываться на вопросы прихожан в своих проповедях. Когда я говорю о необходимости терпеть скорби, я не призываю искать страдания тех, кто пришел в Церковь в радости, от любви к Богу. Но таких меньшинство. А большинство я призываю не отчаиваться, через страдания пересмотреть свою систему ценностей и поскорее выйти на новый уровень понимания — духовный. Конечно, искать страдания ненормально, противоестественно, противно человеческой природе и здравому смыслу. Христианство — религия радости. Когда мы крестим человека — помазываем его елеем радования. А что такое Евангелие? По-гречески — благая, то есть радостная, весть, информация, ознакомившись с которой, человек должен обрести радость. Но не искусственную радость, которую рекламирует глянец. Искусственную потому, что при малейшей неурядице такая «радость» обращается в скорбь, уныние, раздражительность. А радость во Христе — подлинная, ее не могут отнять у нас никакие скорби и испытания.

Источник